Строители в феврале: Приезжайте запускать, у нас всё готово.
Приезжаем мы в марте запускать. Шкафы стоят без питания, часть вообще не разделана. Работаем от скуки и чтоб быстрее закончить по выходным, стоим рядом со строителями, говорим что куда подключать. Всё равно всё тянется медленно.
В понедельник вообще в обед уходим, так как нечего делать. И вообще строителей не пускают на объект, так как разрешение кончилось.
Во вторник приезжают связисты Газпрома принимать работу, учиться у нас работе с оборудованием, которое им передадут после сдачи объекта. А принимать нечего. Ходим вместе, говорим что и как делать, делаем часть сами, чтобы шло быстрее.
Узнаём, что строители строить начинали по 4 версии проекта, сейчас у них 10-ая.
Связисты проверяли 7, но они знают что сейчас 12-я. Мы оборудование поставляли по фиг знает какой версии проекта, нам не говорили (выяснилось, что 3).
Среда. Приезжают киповцы газпрома принимать работу автоматики, которая должна будет идти по нашим каналам, которых пока нет.
Узнают от строителей, что запуск автоматики вообще на следующей неделе.
Киповцы люди простые, нехорошо матерятся.
В ходе общения нас, связистов и киповцев выясняем что оно вообще не заработает. Совсем. Не потому, что проектировщики ошиблись и по проекту стоит шкаф, к которому не предусмотрено питание (новое слово в науке и технике), розетку мы найдём и строители провод купят.
А потому что проектировщики ошиблись и не стыкуется старая и новая системы. Совсем.
Все матерятся. Или не матерятся, всё-таки белые каски почти все. Но по лицам видно что все думают об этом.
Четверг. По громкой связи с проектным институтом решаем что делать. Надо покупать фигульки и ставить их в нужные места.
Строители наконец получили допуск, подвели питание. А мы, так как командировка подходит к концу, до позднего вечера работаем.
Пятница. Связисты уезжают, у них командировка кончается. А мы с коллегой остаёмся настраивать и запускать всё что тут осталось. У нас она кончится когда всё заработает.